В студии “Радиоточки”, в рамках рубрики “Есть мнение”, президент Казахстанского пресс-клуба Асель Караулова.
– Асель, как бы ты оценила ситуацию, которая сейчас царит на медиарынке Казахстана? Что происходит, какие основные тренды?
– Что касается медиарынка, сейчас мы готовим подробную программу очередного медиакурултая, который пройдет в ноябре месяце. На нем будут детально озвучены тренды прошедшего года. Я бы хотела отметить, что уходящий год прошел под знаменем политических процессов в Украине и России. Мне кажется, если говорить о медийной части, то в этом году мы увидели, что за годы независимости так и не смогли построить самостоятельных, сильных медийных брендов. Это самая большая проблема, которая есть сейчас на рынке. Думаю, что и государство это понимает, и эксперты. Я согласна с Досымом Сатпаевым, что, если мы сейчас коренным образом не переломим ситуацию, то это грозит информационной безопасности страны. Все мы видели, что казахстанские СМИ совершенно не имели своей позиции по вопросам России и Украины. У нас идет ретрансляция российских СМИ, и они формируют общественное мнение в Казахстане. Мы говорили долгие годы на медиакурултаях – нам нужны действительно свои, казахстанские медийные бренды. Телевидение, печатные СМИ, Интернет-СМИ, которые могут формировать общественное мнение казахстанцев для того, чтобы отражать точку зрения казахстанцев, казахстанского правительства, казахстанскую стратегию…
– Многие отмечают, что все-таки в Казахстане работа с общественным мнением в этом году активизировалась, и активно включились технологии информационного шантажа. Многие говорят, что мы возвращаемся в лихие 90-е. То есть, это информационный поток, направленный на компанию Kcell с начала года, это большая информационная компания, которая выстроилась летом вокруг банка RBK. О чем это говорит?
– Я соглашусь с тем, что начинают применяться механизмы, которые были в 90-х. Информационный шантаж существовал всегда. Когда были «жирные» годы, рост экономики, большие рекламные бюджеты – денег хватало всем. Сейчас, в связи с активизацией политического процесса, не только вокруг Казахстана, но и в самой стране, можно наблюдать рост информационного шантажа. Кроме того, с появлением и развитием интернет-СМИ это не составляет совершенно никакого труда. Понятно, что открыть печатное СМИ или перекупить его – достаточно непростой процесс, это во-первых. Во-вторых, он более прозрачный. Я думаю, что люди пользуются ситуаций – создают какие-то информационные порталы и начинают сливать информацию. Кроме того, наши клиенты постоянно жалуются, что СМИ прибегают к шантажу – пишут негативную информацию, затем звонят в компанию и говорят: «Или вы нам платите, или мы продолжаем писать негативные материалы». Причем, как правило, этот негатив ничем не подтвержден, берется из открытых источников, из Интернета, компилируется. И, как правило, у нас со СМИ компании не судятся, потому что это очень долгое, хлопотное и в имиджевом отношении, как правило, проигрышное дело. Я хочу сказать, что ситуация будет ухудшаться, потому что с активизацией политических процессов, безусловно, различные группы будут использовать для давления такой канал как СМИ. При этом, если раньше мы знали, кто конечный владелец печатных СМИ, то в Интернет-СМИ это все гораздо проще спрятать и завуалировать.
– Тем более, что Интернет-СМИ можно открыть, быстро отработать какой-то заказ, закрыть и открыть новое.
– Да, интернет-технологии это позволяют. Это гораздо проще, чем с печатными СМИ. Помните, в 90-х мы говорили про черный пиар? Очень долго пиар-индустрии потом пришлось отмываться от этого клейма. Притом, что во всем развитом мире это очень огромная индустрия, большая отрасль экономики. Нам, пиарщикам, приходится постоянно объяснять, что такое грамотный пиар. А клеймо черного пиара все эти годы все равно висело. Сейчас, к сожалению, эти технологии вновь возвращаются, мы еще не раз увидим информационный шантаж, информационные сливы с помощью интернет-технологий.
– По-вашему, какова должна быть роль государства, регулирующих органов? Потому что на эти вызовы они реагируют довольно устарелыми механизмами. Помните, когда в начале года была смс-рассылка, когда три банка пережили волну оттока депозитов, правительство не нашло ничего лучше, чем ужесточать наказание, ввести новую статью в УК – 12 лет за распространение таких слухов. Человек, которого нашли, получил 20 суток административного ареста. Что вообще нужно было бы делать государству в такой ситуации?
– Это комплексный вопрос, и я не могу отвечать за государство. Но с точки зрения общей политики на медиарынке, я считаю, что необходимо пересмотреть структуру распределения государственного заказа. Неправильное распределение госзаказов привело к сегодняшней ситуации – деньги вкладывались не в инфраструктуру рынка, не в развитие кадров и совершенстование менеджмента, они шли на размещение платных заказных материалов. Это привело к тому, что СМИ оказались сегодня не в конкурентном поле, они разучились вести полноценную конкурентную борьбу, они ждут финансирования, госзаказа, разучились самостоятельно работать со своим потребителем. Если такая ситуация будет сохраняться, то это никак не будет способствовать тому, что у нас будут появляться самостоятельные качественные медиапроекты и медиабренды.
У государства есть деньги. И я считаю, что сегодня необходимо формировать свои сильные СМИ, но не через заказные материалы, которые не работают. Во-первых, видно, что они заказные. Во-вторых, качество их очень низкое. В-третьих, сами журналисты не любят и ненавидят писать такие материалы. Необходимо вливать деньги именно в обучение кадров и инфраструктуру. Только так можно поменять ситуацию на медийном рынке. Я считаю, что государственный заказ должен быть, и часть госзаказа уже сейчас идет на развитие программ на государственном языке. Это хорошо. Но, мне кажется, последние изменения – передачи функций по работе со СМИ из министерства в министерство – говорят о том, что нет единой стратегии, единого видения, как должен развиваться и двигаться медиарынок. Я однозначно считаю, что его нужно выпускать в конкурентное поле. Другого варианта нет. Сначала, может быть, будет не очень хорошо, но, в конце концов, СМИ начнут нормально работать, ориентироваться на своего потребителя. Другого выхода я не вижу.
– В этом году информационный прессинг государства на медийном поле, пропаганда и агитация не так уж сильно заметны. Многие отмечают, что это спокойный год, в котором кроме проекта «2050» ничего такого не появилось. Чего следует ожидать дальше, ведь нас ждут два предвыборных года?
– Сейчас сложно говорить. Конечно, в предвыборные годы очень сильно увеличивается активность в информационном поле. Но сейчас пока непонятно, видимо, идет разработка стратегии: как провести эти два предвыборных года, какие должны быть задачи. Но, как только начнется активность, будет понятно, кто влияет на рынок, как будет распределяться бюджет и так далее. В этом году мы видим сокращение рекламных бюджетов со стороны бизнеса. Особенно хорошо это видно на рынке Алматы, потому что сейчас очень много бюджетов осваивается в Астане, но они в основном распределяются на страновые проекты. Мы сейчас обрабатываем со специалистами цифры и озвучим их к медиакурултаю. В целом, мне кажется, что политический кризис, который нарастет в России и Европе, очень сильно отражается и на нас. Как бы мы не говорили, что Казахстан обособлен, мы все равно глобально интегрированы. И, мне кажется, сейчас у власти позиция выжидания. И отсутствие активной информационной пропагандистской работы может быть связано с тем, что позиции еще непонятны и вырабатываются.
– Как бы вы оценили эффективность работы госаппарата и госпиарщиков? Казахстан продвигает EXPO-2017 и зеленую экономику, но при этом президент на саммите в Астрахани говорит о том, что он не очень-то верит в альтернативные источники энергетики, говорит о том, что Казахстан сырьевая страна, и в этом нет ничего страшного. Почему такой диссонанс появляется?
– Я бы сказала, что это очень большая проблема для Казахстана – когда на уровне страновой работы с точки зрения коммуникации есть несогласованные вещи. Это не в первый такой случай, безусловно, и, конечно, это говорит о том, что просто отсутствует единый орган или структура, которая бы вырабатывала единую политику продвижения Казахстана. Необходимы всего три-четыре ключевых сообщения, которые должны озвучиваться через все каналы, всеми официальными представителями страны на всех форумах. У нас до сих пор у каждого министерства есть бюджет на внешнее продвижение. И, как правило, эти работа министерств не согласовывается. Это очень большая проблема и большая ошибка.
Второй момент. Я прочитала выступление президента. И видно, что его слова вырваны из контекста. Да, он сказал о том, что сырья Казахстану хватит надолго – мы сырьевая экономика и не надо этого бояться. Но при этом не было противопоставления основной теме EXPO – энергия будущего, выставка в целом связана с возможностью разработки источников альтернативной энергетики. Мы сейчас сотрудничаем с EXPO, и я хочу сказать, что задача поставлена стратегически очень амбициозная, и сейчас идут разработки тактических решений – как правильно выстроить коммуникационную работу. Вы знаете, что при создании любой национальной компании создаются департаменты, какие-то из них замыкают на себя похожие функции. И, на мой взгляд – а я работала со многими нацкомпаниями – это, прежде всего, проблемы менеджмента. Нужно очень правильно выстроить структуру, поставить задачи – кто за что отвечает.
– Возвращаясь к началу нашего разговора о возросшем влиянии интернет-изданий на общественное мнение в Казахстане. Что вы как опытный пиарщик могли бы посоветовать аудитории, казахстанцам, которые читают разрозненные сообщения в соцсетях, на сайтах? Как выстроить для себя фильтры для информации, как понять, правда то, что опубликованно, или нет?
– Это очень хороший вопрос. И он очень сложный, потому что, если человек не работает в индустрии СМИ, то ему, конечно, очень сложно отфильтровать информацию. Я это прекрасно вижу по своим знакомым, даже родителям. Прежде всего у человека должно быть критическое мышление. Я всегда советую читать разные ресурсы. Если вы смотрите и любите «Хабар», включите какой-то другой канал, КТК, например. Посмотрите обязательно Euronews, сейчас доступны все эти каналы в пакетах. Посмотрите какие-то другие западные каналы, западные источники. К сожалению, работа СМИ строится так, что потребителю информации очень сложно отличить, где правда, где неправда, где точка зрения самой редакции, а где оплаченный материал – ничего не помечается. Поэтому тот же Facebook становится альтернативным источником информации, люди оттуда черпают новости, через него создается общественное мнение. Поэтому единственный вариант – вникать, читать, смотреть абсолютно разные точки зрения. Тогда, если у человека есть мозг, он сможет понять – где правда, а где пропаганда.
– В отношении зарубежных СМИ у казахстанцев есть альтернатива, а что делать с казахстанскими медиа?
– Да, найти альтернативную информацию в Казахстане сложно. Но ведь есть интернет-СМИ. Есть региональные сайты и газеты, которые сейчас создают свои сайты, та же «Уральская неделя». У них, в принципе, есть другой взгляд на происходящие события. Поэтому нужно искать новые источники информации, не останавливаться на привычных, читать не только агрегаторы типа Nur.kz, а источники, которые ближе к событиям. Я всегда читаю региональные СМИ, и часто их уровень выше, чем у национальных – и подача, и то, что они находятся непосредственно на местах событий. Только так, потому что СМИ, к сожалению, не выполняют свою роль по объективному информированию общественности, нарушается основной закон, когда аудитории даются хотя бы два мнения, когда есть комментарии экспертов. Мне, на самом деле, жалко наших потребителей, потому что в этом количестве информации, зачастую проплаченной и нелегитимной, очень тяжело отличить новости от заказной информации, понять, что происходит.
– Спасибо большое, мы желаем удачи вам и предстоящему
медиакурултаю.
Источник: Радиоточка
