Журналистика развивается параллельно политическим процессам и наделяется действующими политическими свободами того государства, в котором функционирует. Данный тезис восходит в своей содержательной части к тем четырем теориям печати, которые были предложены американскими теоретиками и историками Фредом Сибертом, Теодором Питерсоном, Уилбуром Шраммом (руководитель проекта). Различных теорий есть множество: “Теория 1984”; “Статус кво”, “Спираль умолчания” и многие другие. И в то же время, по признанию самих авторов “ЧТП” – “Со времен Ренессанса, когда только появилась массовая коммуникация – существуют только две или четыре теории прессы – в зависимости от того, как их считать” /1/.
Авторы книги строят свою типологию на признаке ответственности прессы перед кем бы то ни было. Если авторитарная концепция устанавливает ответственность перед королем, императором, фюрером или государством ими олицетворяемым. То либертарианская, основывая свободу печати на свободе воли – отрицает такую зависимость, ниспровергает концепцию печати как инструмента государства и утверждает свободу от правительственного контроля, более того предполагает право прессы контролировать правительство, выступая в роли четвертой власти, независимой от трех ветвей государственной структуры. Логическим продолжением первых двух теорий считают «теорию советской коммунистической» и «социально-ответственной печати».
Журналистика современного Казахстана развивается по законам политическим и экономическим, синтезируя некоторые черты всех четырех теорий прессы, отражая систему социального контроля, посредством которой регулируются отношения между отдельными людьми и общественными установлениями. Трудно ожидать, что она сможет в одночасье освободиться от авторитарного подхода, свойственного советской коммунистической модели отношения к прессе. Несколько утопичным выглядит стремление отечественных СМИ к культивированию модели социальной ответственности печати, которая развивает либертарианскую линию применительно к новым условиям концентрации и монополизации прессы, выдвигая идеи определенной автономии средств массовой информации от владельцев, позволяющей учитывать интересы общества. Трудности очевидны и здесь. Обсуждаемые ныне поправки к Закону “О СМИ” подтверждают тщетность надежд социума на добровольное согласие владельцев и издателей на уступки журналистам и обществу, на ограничение своих прав. В мартовском номере газеты “Журналист” опубликованы размышления по поводу разработанного неправительственными организациями проекта закона /2/, в которых есть весьма показательные высказывания собственников СМИ. Вот одно из них: “Собственник определяет позицию редакции и руководствуется только одним – прибылью. Для меня газета – это часть моего бизнеса и только… Если редактор или журналист не подходит для моих задач, я его уволю и найду другого. В моих газетах мне не нужен никакой плюрализм!”
В том же номере опубликовано эмоциональное обращение к журналистскому сообществу Казахстана главного редактора газеты “Суббота+” Александра Новикова, суть “крика души”, как назвала его газета, состоит в призыве “объединиться и бороться вместе против произвола владельцев СМИ” /там же, с. 2/. А. Новиков советует не верить “золотым горам”, которые обещают олигархи, ввести в практику существование блокирующего пакета акций. Итак, модель социально-ответственной журналистики все также далека от наших прерий.
Таким образом, в Казахстане можно говорить о формировании синкретичной модели СМИ, находящейся где-то между полюсами: либертарианским и авторитарным. Отражает ли эта формула то политическое состояние государственного устройства, которое фиксируется сегодня? Говоря яснее, какой тип государства мы строим? Каким образом будут развиваться взаимоотношения со СМИ. Когда появится реальная почва для более или менее адекватного ответа на вопрос: перед кем ответственен казахстанский журналист сегодня?
В самом начале суверенизации наша страна открыто заявила о демократических основах развития своей государственности. Опыт мирового политического развития, а также сравнительно короткий период независимости Казахстана свидетельствуют, что условием прогресса государственности является политическая стабильность, гражданский мир и межэтническое согласие. Эти критерии оценки эффективности жизнедеятельности любого режима особенно важны на этапе определения приоритетов в процессе выбора и становления новой политической формации. Представление о сути и признаках демократии в обществе размыты, политики трактуют ее постулаты под себя, журналисты видят в ней решение наболевших проблем свободы слова и печати. Государство же ищет наиболее приемлемую модель казахстанского вектора развития, учитывающую традиции, менталитет народов и современные реалии. Мы становимся свидетелями создания и первых шагов казахстанской модели демократии, сочетающей мировой опыт и национальную специфику. В Послании народу Казахстана Нурсултан Назарбаев напоминает, что «демократия – это наша цель, а не начало пути. Мы знали, что демократию невозможно внедрить декретом, ее надо выстрадать…Наша страна по модели своего политического развития близка к западным демократиям и другим так называемым «новым» азиатским демократиям, социальный прогресс и политический плюрализм которых общепризнан в мире» /3/.
Сегодня Казахстан вступил в новую фазу посттоталитарного развития, главная функция которой сводится к наполнению во многом еще формальных институтов гражданского общества и правового государства необходимым содержанием. В этот период особенно важно понимание демократии как необходимой составляющей свободного общества, в котором нормой является либерализация политической жизни. Прошедшие 14 лет независимости стали школой постижения азов демократии и, одновременно, испытательным полигоном ее различных проявлений. Новейшая история Союза Независимых Государств богата примерами острого политического противостояния, ощутимыми перегибами, перерастанием свободы в анархию. Болезни роста показали одной стороне, народу, что демократия – не вседозволенность, а свод законов и правил, которым должны следовать граждане; второй стороне, власти, что по старому жить нельзя, основываясь на авторитарных принципах руководства, трудно сохранить политическое и социальное равновесие. Яркие примеры неприятия народом (и падения) консервативных режимов в Молдове, Грузии, Киргизии, Украине – тому доказательство.
Интересную схему казахстанской государственности предлагает Олжас Сулейменов: «В восточных обществах по вековой традиции выработался геометрический образ власти – пирамида. В западных обществах схема власти более похожа на трапецию. Сверху не точка, а система точек, слившихся в черту, параллельную основанию. Крах филологов Гамсахурдии и Ельчибея подтверждает правильность этой схемы, так же как успех эстонского литератора Ленарта Мери и чешского драматурга Гавела. Мы ориентируемся на западные схемы, но из наших нарисованных искусственных трапеций еще долго будет выпирать самый натуральный пик единовластия. Это явление, увы, в природе наших обществ. И с традициями тысячелетий следует считаться» /4/.
Депутат Мажилиса Парламента РК Дарига Назарбаева, отвечая на интересующий всех вопрос о выборе типа государственности, также обращается к «строке Послания» – «Мы строим социальное государство… Назовите это шведской моделью социализма или финским капитализмом – какая разница? Важно, что это модель внутренне близка нам. Она укладывается в рамки нашего исторического опыта» /5/. Сегодня трудно утверждать, что путь Казахстан предопределен, возможно, это и хорошо, так как означает свободу выбора, естественность эволюционного процесса. Но как верно заметила Д.Назарбаева «Выбор есть – шведская социал-демократия, британская либеральная демократия, бюрократический авторитаризм южнокорейского, японского, китайского, сингапурского толка…Как говорится, время покажет» /там же/.
Столь неоднозначный подход к строящейся модели казахстанской государственности вызван как минимум двумя моментами: во-первых, опытом суверенизации постсоветских государств, который доказал очевидную необходимость жесткого государственного управления; во-вторых, противоречивостью некоторых форм демократического правления.
В энциклопедическом словаре демократия (греч. demokratia, от demos – народ и kratos – власть) определяется как народовластие или форма государства, при которой юридически признается воля большинства как источник власти и декларируется свобода и равноправие граждан /6/. По словам Авраама Линкольна, демократия это “народное правление, осуществляемое народом ради народа”.
Свобода и демократия, по данным Информационного агентства США /7/, часто употребляются как взаимозаменяемые понятия, но синонимами они не являются. Демократия – это действительно комплекс идей и принципов о свободе, но она содержит также комплекс практических норм и процедур, сформировавшихся на протяжении долгой и часто мучительной истории. Короче говоря, демократия есть наделение свободы законным статусом. Все демократии являются системами, в которых граждане свободно принимают политические решения в соответствии с правилом большинства голосов. Но подчинение меньшинства большинству не всегда бывает демократическим: никто, к примеру, не назовет честной или справедливой систему, при которой 51 проценту населения позволено угнетать остальные 49 именем большинства. В демократическом обществе правило большинства должно сочетаться с гарантиями прав личности, которые, в свою очередь, служат защите прав меньшинств – будь то этнические или религиозные, политические, или просто те, кто потерпел поражение в дебатах по спорному законодательству. Права меньшинств не зависят от доброй воли большинства и не могут быть отменены большинством голосов. Права меньшинств защищены, потому что демократические законы и институты защищают права всех граждан в равной степени.
Можно выделить ряд основополагающих принципов или столпов демократии: народовластие; правительство, основанное на согласии управляемых; правило большинства; права меньшинств; гарантии основных прав человека; свободные и честные выборы; равенство перед законом; справедливое судопроизводство; конституционные ограничения правительства; социальный, экономический и политический плюрализм; ценности терпимости, прагматизма, сотрудничества и компромисса.
Безусловно, в дальнейшем практика демократии совершенствовалась, развивая систему децентрализации политической власти. Четвертый президент США Джеймс Медисон писал: “Концентрацию всей власти – законодательной, исполнительной и юридической в одних руках можно с полным правом считать определением тирании”. Соответственно, в будущем были выработаны новые типы демократии: президентская и парламентская.
Первая демократия в мире – Перикловы Афины – прямым голосованием приговорила к смерти философа Сократа. Он был вынужден принять яд цикуту. Такова противоречивая природа правила большинства. История знает немало примеров трагического проявления парламентской воли, которая положила конец демократии. Так было в Германии, когда к власти демократическим путем (Веймарская республика) пришел Адольф Гитлер, в последствии жестко критиковавший парламентскую демократию. Сегодня уже говорят о возникновении «демократии американского стандарта», «как средстве камуфляжа, ширмы, маскировки истинных намерений» /4, с. 3/. Ясно, что демократия не панацея от искренних заблуждений и корыстных злоупотреблений. Однако именно она, принятая во всей полноте на вооружение правительством и общественными организациями нашей страны способна вывести Казахстан на передовые позиции современности не только по экспорту сырьевых ресурсов.
Таким образом, построение казахстанской модели государственности основывается на сильной президентской власти и демократических тенденциях. Становление образа нового Казахстана ассоциируется с двумя полюсами – авторитетным руководителем и волей большинства, декларирующей свободу и равноправие граждан. Отсюда можно экстраполировать на перспективу отношения государства и СМИ, как взаимоконтролирующие и партнерские. То есть, теоретически мы находимся в транзитном периоде становления, как государственности, так и новой системы его взаимоотношений со СМИ. Каждодневная практика гораздо разнообразнее и преподносит нам примеры крайностей различного толка. Однако сегодняшний социальный заказ, несомненно, ощущается журналистами. Становясь посредниками и организаторами массового общения, СМИ осуществляют социальную коммуникацию, цель которой не только информирование и оперативный анализ происходящего, но и мониторинг политических процессов, вертикали и горизонтали законодательной и исполнительной власти. Однако это возможно только при наличии на медиарынке различных по концепции, политическим пристрастиям (а значит собственникам), целям и задачам, но равных по правам и возможностям СМИ. Следовательно, все проблемы социума, делающего первые шаги в понимании сути демократии, включены в профессиональные задачи журналистов, которые, в свою очередь, тоже учатся жить и работать по новым правилам.
- Ф.Сиберт, Т.Питерсон, У. Шрамм Четыре теории прессы. М., 1996.
- Кузнецова Е. Закон О СМИ – не для СМИ? // Журналист, № 3, 28 марта, 2005.
- Назарбаев Н.А. Казахстан на пути ускоренной экономической, социальной и политической модернизации – Алматы: Атамура, 2005. С.5.
- Сулейменов О. Нам не стоит бежать за Розой и Померанцем // АиФ Казахстан. №11, 2005. С.2.
- Назарбаева Д. Знак перемен // Казахстанская правда, 12.04.2005. С.2
- Энциклопедический словарь. М., Советская энциклопедия, 1988. С. 319.
- Джин Киркпатрик Модели демократического правительства Информационное агентство США, Октябрь 2003.
Резюме
Автор, основываясь на концепции зависимости СМИ от модели государственного устройства, исследует современный уровень взаимоотношений политики и журналистики в Казахстане. Также выдвигает теоретическую гипотезу перспективного развития СМИ в русле демократических преобразований в республике.
